• Increase font size
  • Default font size
  • Decrease font size
Главная Статьи Владыка Иоанн – Святитель Русского Зарубежья

Кафедральный собор Святых Новомучеников и Исповедников Российских и Святителя Николая в городе Мюнхен

Русская Православная Церковь Заграницей

Владыка Иоанн – Святитель Русского Зарубежья

E-mail Печать

2 июля - День памяти Святителя Иоанна Шанхайского и Сан-Францисского - Богослужения принято совершать в ближайшую субботу -
28.6.2024 пт. 18:00 Всенощное бдение в соборе / 29.6.2024 сб. 9:00 Литургия также в соборе.


« Одним из самых значительных дел епископа Иоанна было учреждение приюта во имя свт. Тихона Задонского († 1783), который, как и владыка Иоанн, очень любил детей. Беспризорные дети — это было первое, что поразило его по приезде в Шанхай. Уже через три месяца несколько женщин взялись помогать ему; 24 февраля 1935 года было освящено помещение детского приюта. Сначала это была всего лишь столовая, переоборудованная в две маленькие комнаты. Там дети могли поесть и остаться на день. Это начинание стало быстро развиваться — вскоре дети могли спать в трехэтажном здании. Но скоро и там стало тесно, и сирот стали размещать по квартирам, расположенным в нежилых домах. Тогда же была организована школа и оборудовано помещение под храм. Поначалу русские коммерсанты не скупились на выпады в адрес владыки Иоанна и его трудов — и местных газетах то и дело появлялись критические отзывы. Но, по его молитвам, вскоре их отношение изменилось и они принялись помогать тому, кого прежде оскорбляли, жертвуя ему для приюта продукты и денежные средства. Иностранцы тоже пришли на помощь этому учреждению — приют получил в банке заем для покупки дома на улице Виктора Эммануила, где он и находился до самой эвакуации из Шанхая(1). Это заведение, куда брали нe только детей-сирот, но и тех, у кого родители были неимущими, причем и русских и китайских, опекало в целом три с половиной тысячи детей, что было делом непростым в те времена.

Владыка и сам подбирал больных и голодных детей, брошенных на шанхайских улицах. Узнав из газет, что в некоторых бедных кварталах города порой собаки растерзывают младенцев, брошенных в мусорные ящики, владыка Иоанн отправился туда в сопровождении Марии Александровны Шахматовой. Он заранее попросил ее достать ему две бутылки китайской водки и, когда открыл ей, куда они идут, очень напугал ее, так как было известно, что там могут убить кого угодно. Тем не менее, она сдалась на уговоры молодого епископа и пошла с ним по темным улицам, где жили пьяницы и всякие темные личности. Дрожа, она сжимала две бутылки; вдруг они услышали, что в дверном проеме что-то бормочет пьяный, а в мусорном баке слабо стонет ребенок. Когда владыка направился к ребенку, пьяный угрожающе подался вперед. Тогда епископ Иоанн повернулся к Марии Александровне и попросил у нее бутылку. Подняв в одной руке бутылку и показывая на младенца другой рукой, владыка без слов дал понять, что он предлагает «сделку». Бутылка оказалась в руках пьяного, а Мария Александровна Шахматова взяла ребенка. С наступлением ночи владыка Иоанн вошел в приют, принеся с собой двух малышей. [...] Такое бесстрашие можно было стяжать только ценой сильной духовной брани(2).
Для детей, попадавших в приют, владыка становился отцом. Вспоминает первая воспитанница приюта Валентина Диатроптова: «Владыка Иоанн был для нас, сирот, любящим отцом и верным другом, действительно понимающим наше положение. [...] Мы всегда могли прийти к нему и попросить помощи, если у нас была на сердце тяжесть, и он нас понимал и с любовью утешал. А чтобы мы не унывали, он часто шутил с нами»(3). Маргарита Зинченко, тоже давняя воспитанница приюта, пишет: «Не было дня, чтобы владыка не посетил приют. Даже ночью, в любую погоду, он приходил проведать нас, узнать, все ли здоровы, нет ли в чем нужды. Вначале он обходил дом мальчиков вместе со старшим воспитателем [...] а затем дом девочек вместе с заведующей Валентиной Аполлинарьевной Вржосек. Владыка обходил каждый дортуар, совершал краткую молитву, благословлял всех и шел дальше. Поскольку я росла болезненным ребенком, то часто лежала в изоляторе. Никогда владыка не проходил мимо моего "убежища" — изолятора, всегда ободрял меня и уверял, что я обязательно поправлюсь»(4). Архимандрит Вениамин Гаршин добавляет: «Питомцы сиротского приюта Свт. Тихона Задонского так любили архипастыря Иоанна, что забывали с ним о своем сиротстве. Они знали, что имеют сильного защитника, своего духовного отца, который никому не даст их в обиду в этой земной жизни». Он же пишет: «Владыка Иоанн постоянно говорил, что самое тяжкое душевное испытание для сирот наступает перед великими праздниками, в Рождественский сочельник или в канун Пасхи. Сироты видят, как христианские семьи готовятся к праздникам, как отцы и матери заботятся о своих детях, и осознают, что они всего этого лишены. И владыка всегда старался заменить им отца и мать. Воспитывая детей в строгих религиозных правилах, добрый иерарх в то же время любил устраивать им вечера с рождественскими елками, представлениями, доставал им духовые инструменты (у них был неплохой оркестр)»(5). Маргарита Зинченко вспоминает, что на Рождество для каждого воспитанника под елку клали подарок. «Под ней (елкой) лежали огромные подарки для каждого ребенка! Дети устраивали концерты, танцевали, водили хороводы, а владыка был счастлив, у него даже слезы выступали на глазах»(6), — пишет она.
В годы войны приюту приходилось трудно с деньгами, еды не хватало. За супом ходили в общественную столовую. Владыка сначала пробовал его сам, зачерпывая ложкой из кастрюли. М.А.Шахматова, бывшая тогда директором приюта, рассказывает: «Действительно, больше не было еды для детей, которых было 90 в этот момент. Наш персонал был возмущен, потому что владыка Иоанн продолжал привозить новых детей в приют, несмотря на то, что некоторые из них имели родителей, и нам приходилось их также кормить. Таков был его образ действий. В один вечер, когда он вернулся к нам, усталый, без сил, замерзший и безмолвный, я не смогла сдержаться и высказала то, что думала. Я ему сказала, что мы, женщины, больше не можем видеть голодных детей, не имея возможности их накормить. Я больше не смогла себя сдерживать и возвысила голос с негодованием. Я не только себя жалела, я негодовала на епископа за то, что он нас поставил в такое положение. Он грустно на меня посмотрел и спросил: "Что вам нужно?" Я ему ответила: "Всего, но главным образом овсяной муки, я должна этим кормить детей каждое утро". Владыка Иоанн посмотрел на меня печально и поднялся на этаж. Мы слышали, как он клал поклоны с такой силой, что мешал соседям спать. Испытывая угрызения совести, озадаченная, я не смогла спать этой ночью. Заснувши под утро, я проснулась от звонка в дверь. Открывши дверь, я увидела англичанина, который мне сказал, что он представитель зерновой компании, которая имеет излишек овсяной муки. Он меня спросил, нужна ли нам мука, так как он слышал о существовании детского приюта. Начали разгружать мешки муки, один за другим. В этот момент святитель спустился по лестнице, и мне трудно было что-либо сказать. Он прошел молча, но я видела в его взгляде упрек за недостаток моей веры. Я могла бы упасть на колени и лобызать его ноги, но он уже ушел, чтобы продолжать молиться и благодарить Господа»(7).
Помимо приюта, владыка занялся Домом милосердия имени св. Филарета Милостивого, где в 1943 году находилось 75-80 бездомных, половина из которых страдала хроническими заболеваниями. В 1939 году он основал общежитие для бездомных во имя св. Сампсона Странноприимца. В приходском листке постоянно появлялись его приуроченные к праздникам призывы к пастве приглашать к столу бедных:
«Егда твориши пир, зови нищия, маломощныя, хромыя, слепыя: и блажен будеши, яко не имут ти что воздати: воздаст же ти ся в воскрешение праведных (Лк 14, 13-14). Сия слова Господня исполнили именинницы, устроившие трапезы для бедных в день своего Ангела и пожелавшие, чтобы их праздник разделили с ними те, которые не могут отблагодарить их.
Воистину удостоились они, что в праздник свой имели высочайшего Гостя, [ибо] в лице бедных имели участником своей трапезы Царя царствующих, Который Сам сказал: Понеже сотвористе единому сих братий Моих менших, Мне сотвористе (Мф 25, 40). Да воздаст же Он всем послужившим Ему и приявшим Его и да благословит Он всех, кто будет радостные и печальные дни и события отмечать добрыми делами для ближних, в лице коих принимает Самого Христа!»(8)
Владыка заботился и о судьбе заключенных. В документе, который мы уже цитировали, сказано: «Со дня его приезда заключенные в тюрьмах Сеттльмента (международный квартал города. — Б.Л.) и французской концессии имеют возможность молиться в помещении заключения за Божественной литургией и приобщаться ежемесячно, а в праздники Рождества и святой Пасхи по его указанию им посылают праздничные яства»(9). В праздничные дни он совершал службу в соборе, но при этом раз в месяц обязательно служил в каждой из двух тюрем города.
Одной из важнейших забот святого было образование его паствы — и детей, и подростков, и взрослых. Один из его современников вспоминает: «Владыка Иоанн, как опытный педагог, духовный наставник и друг своих воспитанников, хорошо знал душу ребенка и подростка. Он глубоко понимал, каким образом нужно прививать детям любовь и интерес к церковной жизни». И поэтому во время будничной литургии дети из приюта прислуживали ему в алтаре. В праздничные дни у него набиралось иногда по шестнадцать прислужников! Впрочем, его любовь к детям не исключала большой строгости в их отношении, если это было необходимо. Об этом упоминает Маргарита Зинченко: «Сурово наказывал владыка тех, кто плохо вел себя во время богослужения. Однажды, опоздав на богослужение, мы очень плохо вели себя в церкви: вошли шумно, разговаривали, вертелись. Владыка прочитал проповедь о том, как нужно вести себя в храме, зачем человек ходит в церковь, зачем нужно молиться в Божьем храме. И в наказание после богослужения мы отбивали по 40 земных поклонов. С тех пор я никогда не разговариваю в церкви...».(10)

Ежегодный праздник всех школ был назначен на день святых Кирилла и Мефодия, просветителей славян. В этот день дети должны были участвовать в Божественной литургии, которая совершалась в соборе. Каждый год владыка лично проводил экзамены по Закону Божьему во всех русских школах и приютах города.
Вначале экзаменующийся, перекрестившись, читал Символ веры. Затем тропарь своему небесному покровителю, житие которого должен был знать. Дальше шел вопрос из истории Ветхого или Нового Завета, содержание евангельских притч. Все дети должны были в день памяти своего святого причаститься Святых Христовых Тайн(11). Владыка был убежден, что благодаря святым Кириллу и Мефодию русские приняли Православие и смогли проповедовать Евангелие другим народам, в Сибири и на Дальнем Востоке, и поэтому они стали, по его словам, «апостолами всех народов Восточной Европы и великих пределов Азии»(12). Совершенно особую радость испытывал епископ Иоанн, когда вокруг него собирались подростки, члены Братства св. Иоасафа Белгородского, созданного для проведения бесед на духовные или философские темы и изучения Библии. Существовали и курсы для взрослых во имя св. Димитрия Ростовского.
Владыка был очень образованным человеком, хотя и не выставлял этого напоказ; он живо интересовался образованием, даже светским, своих духовных чад, если только это не шло вразрез со спасением души. В 1935 году, находясь в Харбине по случаю епископской хиротонии, владыка Иоанн «посетил Институт св. Владимира и ряд русских средних школ... Молодой, живо интересующийся наукою и стремлением молодежи к образованию, епископ Иоанн осматривал восточно-экономический и политехнический факультеты. Епископ Иоанн отметил, что Пекинская духовная миссия свою работу ведет на пользу Христовой Церкви, и призывал факультет содействовать исконному стремлению восточных народов, и русского народа вместе с ними, к богоискательству, к истинной и всесовершенной жизни. На политехническом факультете владыка, обратив внимание на вывешенный плакат "Свет Христов просвещает всех", развил мысль, что только в свете Христова учения техника и науки действительно будут служить высокому назначению человечества, и призвал строить в духе этого принципа»(13).
Как бдительный пастырь, владыка внимательно следил за тем, чтобы дети не попали под влияние инославных. Татьяна Урусова вспоминает: «Владыка боролся против того, чтобы православные русские дети учились в римско-католической школе св. Софии, где преподавателями были монахи-миссионеры, которые старались обращать детей в католичество. Он приходил к воротам этой школы по окончании классов, встречая и благословляя нас. Он строго говорил, что нам не следует ходить в эту школу, что у нас есть свои русские школы»(14). Вообще владыка с уважением относился к инославным, но при этом никоим образом не принимал прозелитизма и выражался на этот счет без обиняков, что подтверждается строками из его обращения к православному населению Шанхая от 16 ноября 1942 года, которое было опубликовано в приходском листке:
«1. Так называемая Русская католическая церковь, несмотря на внешнее подражание Православной Церкви, никакого отношения к Православной Церкви не имеет, и деятельность ее направлена против Православия и против исконных устоев Земли Русской.
2. Колледж св. Архистратига Михаила и школа св. Софии воспитывают детей в духе, противном Православию, и задачей их является незаметное привитие детям неправославных взглядов и затем присоединение их к упомянутой так называемой Русско-католической церкви.
3. Выражение "Русско-католическая" является искусственным и исторически неверным, показывая лишь поставленные ее руководителями цели, так как до сих пор существовала лишь Православная Русь и русский народ в целом был всегда православным, перешедшие же в иные исповедания представляли собою единицы, оторвавшиеся от общерусского русла»(15).
Епископ был приглашен на праздник в упомянутый лицей св. Архангела Михаила и во время визита разговаривал с отцом-ректором по-французски. Указав пальцем на икону св. Архангела Михаила, иезуит сказал епископу Иоанну: «Это наш покровитель — святой Архангел Михаил!» «Это вам только кажется, что он ваш покровитель», — ответил владыка. Потом зашла речь о священнике-иезуите, который прибыл из другого города, поскольку преподавателей в лицее было недостаточно. «Он приехал, чтобы помогать русским ученикам», — сказал ректор, на что владыка ответил: «Он приехал, чтобы их обманывать!»(16)
Вот что писал епископ Иоанн по поводу обращений из православной веры в римско-католическую без сознательного согласия обращаемого: «Канонические правила начиная с апостольских времен запрещают молитвенные общения с иноверными, рассматривая то как отпадение от веры... В некоторых местах католики широко пользовались тем, уговаривая больных причаститься по-католически, а затем по смерти их хоронят, как католиков. В Шанхае дважды я не признал такого перевода в католичество, так как оно было совершено над людьми, у которых воля уже ослабела, а всю жизнь они были православными и никогда не думали переходить в католичество»(17). Чтобы противостоять римско-католическому прозелитизму, святитель переиздал знаменитую речь епископа Штроссмайера(18), произнесенную на Первом Ватиканском Соборе, где тот доказывал безосновательность догмата о папской непогрешимости. Представители русской диаспоры в Шанхае с полным правом писали: «В дни приезда епископа Иоанна все сектантские организации и инославные исповедания поняли и понимают, что борьба с таким столпом православной веры весьма трудна»(19).

Владыка не допускал компромиссов в вопросах веры, однако при этом он щедро делился своими духовными дарами со всеми окружающими независимо от их вероисповедания. По словам современного греческого святого Нектария Эгинского († 1920), которого владыка Иоанн очень почитал, «догматические расхождения, которые касаются только области веры, не распространяются на область любви. Догмат не борется с любовью — любовь дается догмату как дар, так как она терпит все и все переносит»(20). Об этом повествует следующее свидетельство. «В Шанхае один испанец лежал во французской больнице, где сиделками были римско-католические сестры. Состояние больного было столь безнадежным, что его поместили за ширму, чтобы никто не тревожил его в последние минуты жизни. Надежды на выздоровление не было: он должен был с минуты на минуту умереть. Вдруг раздался звонок из его комнаты, сестра-сиделка вошла и увидела его сидящим; он обратился к ней с вопросом: "Кто здесь только что был? Что это за священник? Я умирал, и он молился совсем рядом со мной, и я почувствовал, как здоровье возвращается ко мне!" Сестра сказала, что никого не видела. Выйдя из госпиталя, человек этот обошел все католические церкви, надеясь найти там того, кто его исцелил; один из католических священников посоветовал ему зайти и в наш собор, так как, объяснил он, там есть православный епископ, необыкновенный человек, своего рода Христа ради юродивый... Однажды вечером мы пришли в собор к вечерне (в то время мы все были настороже, так как его посещало много советских агентов). Во время службы мы видим, как в храм вошел очень крупный человек. Он был хорошо одет, в очень красивом синем костюме и с большим красным цветком в петлице. Мы заволновались, решив, что это "большевик". После вечерни, когда все стали подходить к святителю за благословением, мы увидели, что и он подходит. Мы подтянулись ближе к епископу, чтобы в случае опасности защитить его хотя бы количеством. Но, к нашему изумлению, мы увидели, что этот гигант приблизился к Блаженному, опустился перед ним на колени, прося его святого благословения, а затем объяснил, что наконец нашел того, кто так сверхъестественно исцелил его в госпитале. Епископ просветлел, мягко улыбнулся и благословил его»(21).
Любовь владыки изливалась не только на инославных, но и на тех, кто не был христианами, о чем вспоминает Всеволод Рейер: «На том же пароходе, на котором уезжал владыка из Шанхая, уезжали и мы с женой. Военный транспорт "Генерал Гордон" был наскоро переделан в пассажирский пароход, но в его каюты даже первого класса помещали по 10-15 человек. В каюте с моей женой ехала знакомая дама, мадам Д., еврейка. В разговоре с женой она спросила, знает ли моя жена, что с нами на пароходе едет батюшка Иоанн. Жена поняла, что речь идет о владыке Иоанне, так как другого православного священника Иоанна на пароходе не было.
Эта дама рассказала нижеследующий случай. У ее подруги, тоже еврейки, был болен сын, и сколько она его ни лечила, ничего не помогало. Она была на краю отчаяния. Ей сообщили, что у русских есть "батюшка Иоанн", который служит в соборе и по молитвам которого многие исцеляются. Она пошла в собор и ждала, когда владыка закончит богослужение и начнет собираться. Тогда она подошла к нему и попросила помолиться за ее сына, которого назвала Мишей, чтобы владыка не узнал, что он еврей. Владыка посмотрел на нее и сказал: "Я помолюсь о Мойше!" Вскоре после этого мальчик стал поправляться»(22).
Всеволод Рейер передает еще и рассказ сестры милосердия из еврейского госпиталя в Шанхае: «В пасхальную седмицу владыка Иоанн пришел в госпиталь навестить нескольких бывших там русских православных. Проходя через одну из палат, он остановился перед ширмой, закрывавшей койку, на которой умирала пожилая еврейка. Родственники ее, ждавшие в вестибюле больницы, уже готовились к ее смерти. Владыка Иоанн поднял крест над ее ширмой и громко воскликнул: "Христос Воскресе!" Больная пришла в себя и попросила воды, и блаженный Иоанн, подойдя к сестре, сказал: "Больная дама хочет пить". Больничный персонал был изумлен переменой, происшедшей с ней, ведь она только что была при смерти. Вскоре дама поправилась и покинула больницу»(23).
Владыка неустанно посещал больных; по его молитвам они исцелялись. «Со дня его приезда ни один больной не получил отказа в его молитвах, личном посещении, а по молитвам святителя многие получили облегчение и даже выздоровление. У нас имеются сведения, что даже иногородние больные через письма получили по его молитвам выздоровление»(24). Вот еще некоторые из множества известных нам свидетельств. Анна Петровна Лушникова поведала следующее: «В Шанхае в 1945 году, во время войны, я была ранена и умирала во французском госпитале. Я знала, что умираю, и просила передать владыке, чтобы он пришел и исповедал меня. Это было около 10 или 11 часов вечера. На улице была буря с ветром и ливень. Я испытывала страшные страдания. На мои крики о помощи пришли врачи и сестры и сказали, что владыку вызвать невозможно, так как время военное, госпиталь на ночь закрыт, и мне придется подождать до утра. Я же не слушала и продолжала кричать: "Владыко, приди! Владыко, приди!" — но никто не мог связаться с ним. И вдруг в разгар самой бури я вижу через открытую дверь палаты, как появляется владыка, весь мокрый, и приближается ко мне. Поскольку в его появлении было нечто чудесное, я потрогала его и спросила, реальность ли он или призрак. Он спокойно улыбнулся, заверил, что "реальность", и причастил меня. Тут я заснула и проспала целых 18 часов. В той же палате со мной лежала еще одна больная, которая также видела, как владыка приобщал меня. Когда я проснулась после 18-часового сна, я почувствовала себя здоровой и говорила, что это потому, что владыка приходил и причастил меня. Но мне не верили и говорили, что владыка никак не мог войти в закрытый госпиталь в ту ночь. Я спросила свою соседку по палате, и она подтвердила, что владыка там был, но нам все равно не поверили. Факт, однако, налицо: я была жива и чувствовала себя хорошо. В это время не верившая мне сестра поправляла мою постель и обнаружила — как бы в подтверждение того, что я говорила, — под подушкой 20-долларовую банкноту, оставленную владыкой. Он знал, что я без средств и много задолжала больнице, и положил мне эту банкноту. Позже он сам подтвердил, что сделал это. С того времени я стала поправляться»(25).
Осталось свидетельство доктора А.Ф.Баранова: «Однажды в Шанхае владыку Иоанна позвали к постели умирающего ребенка, чье состояние, по определению врачей, было безнадежным. Войдя в дом, владыка Иоанн прямо направился в комнату, где лежал больной мальчик, хотя никто еще не успел ему показать, куда идти. Не став даже осматривать ребенка, владыка повергся перед иконой в углу комнаты (что было в его духе) и долгое время молился. Затем, заверив родственников, что ребенок поправится, быстро вышел. И действительно, к утру ребенку стало лучше, и он вскоре выздоровел — без врачебной помощи. Свидетель, полковник Н.Н.Николаев, подтверждает это сообщение во всех деталях»(26).
Подобных случаев было немало, как видно и из рассказа Н.С.Маковой: «Хочу сообщить об одном чуде, о котором неоднократно мне говорила когда-то моя очень хорошая знакомая Людмила Дмитриевна Садковская. Это чудо, происшедшее с ней, было записано в архив Шанхайской окружной больницы.
Было это в Шанхае. Она увлекалась спортом — скачками на лошадях. Однажды она скакала верхом на лошади по рейскорсу, лошадь чего-то испугалась, сбросила ее, и она, сильно ударившись головой о камень, потеряла сознание. Ее без сознания привезли в госпиталь, собрался консилиум из нескольких врачей, признали положение безнадежным, [говорили, что та] едва ли доживет до утра, почти нет биения пульса, голова разбита и мелкие кусочки черепа давят на мозг. При таком положении она должна умереть под ножом. Если бы даже ее сердце позволило делать операцию, то даже при благополучном исходе она должна была остаться глухой, немой и слепой.
Ее родная сестра, выслушав все это, в отчаянии и заливаясь слезами бросилась к архиепископу Иоанну и стала умолять его спасти сестру. Владыка согласился: пришел в госпиталь, попросил всех выйти из палаты и молился около двух часов. Потом он вызвал главного врача и попросил освидетельствовать больную. Каково же было удивление врача, когда он услышал, что ее пульс был как у нормального, здорового человека. Он согласился немедленно сделать операцию, но только в присутствии архиепископа Иоанна. Операция прошла благополучно, и каково же было удивление врачей, когда после операции она пришла в себя и попросила пить. Она все видела и слышала. Живет она и до сих пор — говорит, видит и слышит. Я знаю ее 30 лет»(27).

-.-

Этот сборник (всего 831 страниц) был составлен протоиереем Петром Перекрестовым (Сан-Франциско) по благословению Святейшего Патриарха Московского и вся Руси АЛЕКСИЯ († 2008) и Высокопреосвященнейшего митрополита ЛАВРА († 2008), председателя Архиерейского Синода Русской Зарубежной Церкви. Издательство Сретенского монастыря, Москва 2008.
Наша выдержка - из части 1, гл. 3, С. 63-75. Автор: Бернард ле Каро. Он написал в Женеве по-французски и издал жизнеописание Святителя отдельной книгой (2005). Книга эта в русском переводе целиком включена в вышеуказанный сборник, составляя в ней часть 1 (17 глав). Сборник рекомендуем нашим верующим к чтению.



Сноски:
1)    См.: Тридцатый год приюта Свт. Тихона Задонского // ПР. 1965. № 17. С. 12-13.
2)    См.: The price of sanctity // OW. 1994. № 175-176. P. 76.
3)    Блаженный Иоанн Чудотворец. С. 211.
4)    Иоанн Чудотворец в России. М., 2002. С. 24-25.
5)    Блаженный Иоанн Чудотворец. С. 57, 58.
6)    Иоанн Чудотворец в России. С. 26.
7)    The price of sanctity // OW. 1994. № 175-176. P. 77; Блаженный Иоанн Максимович... С. 16.
8)    «Егда твориши пир...» // ПЛ. 1942. 21 сент.
9)    Докладная записка Мелетию, митрополиту Харбинскому и Маньчжурскому // Савва Эдмонтонский, еп. Летопись... С. 50.
10)    Иоанн Чудотворец в России. С. 25-26.
11)    См.: Архиепископ Иоанн (Максимович)... С. 52.
12)    Святые равноапостольные Кирилл и Мефодий // Слова... С. 194.
13)    Пребывание епископа Шанхайского Иоанна в Харбине // Православная Русь. Ладомирово, 1935. 12 мая. № 8-9. С. 7.
14)    См.: Архиепископ Иоанн (Максимович)... С. 53.
15)    Оповещение о Русской католической церкви // ПЛ. 1942. 16 нояб.
16)    Pereleshin V. Russian Literary and Ecclesiastical Life in Manchuria and China... P. 107.
17)    Савва Эдмонтонский, еп. Летопись... С. 154.
18)    См.: Pereleshin V. Russian Literary and Ecclesiastical Life in Manchuria and China... Р. 107. - Римско-католический священнослужитель Иосиф Штроссмайер родился в 1815 г. в Хорватии. Получил степень доктора философии в возрасте 21 года. В 1838 г. он был рукоположен во священники. В 1840 г. получил степень доктора богословия. В конце 1849 г. был назначен епископом в Дьяково (Хорватия), где умер в 1905 г. Речь, которую переиздал святитель Иоанн, произнес Штроссмайер во время Первого Ватиканского Собора. На основании исторических данных доказывал абсурдность римского догмата о непогрешимости пап.
19)    Докладная записка... // Савва Эдмонтонский, еп. Летопись... С. 51.
20)    Αγίου Νεκταρίου. Μάθημα ποιμαντικής. Αθήναι, σελ. 210.
21)    БЛ. 1969. № 6. С. 81-82. Свидетельство А. Чижовой.
22)    Савва Эдмонтонский, еп., Летопись... С. 88.
23)    Там же.
24)    Там же. С. 151.
25)    Блаженный Иоанн Максимович... С. 20.
26)    Блаженный Иоанн Максимович... С. 14.
27)    Там же. С. 14-15.

 

Кафедральный собор Святых Новомучеников и Исповедников Российских и Святителя Николая в городе Мюнхен

Русская Православная Церковь Заграницей



@copyright 2008-2011, Kathedrale der Hll. Neumärtyrer und Bekenner Rußlands in München